Эта серия впервые появилась на экранах в День дурака. Специально к празднику Паркер и Стоун решали порадовать американцев пародией – на кинокартину «Не без моей дочери». Однако многие телезрители ожидали совсем другого эпизода: в котором авторы обещали раскрыть, кого же Эрик Картман может называть своим папочкой. Однако фанатам пришлось еще немного потомиться в ожидании…

При создании серии авторы использовали прием «программа в программе». Ни о каком Южном Парке в ней речи вообще не идет. В начале эпизода объявляется, что тайна отцовства Эрика Картмана еще не разгадана, а значит, и серия с этими интригующими подробностями выйти пока не может. В качестве замены зрителям предлагают посмотреть канадский фильм «Не без моего ануса», главные роли в котором играют уже известные нам Терренс и Филлип.

Действие фильма начинается с судебного процесса. В роли обвиняемого – Терренс, который, по мнению обвинителя Скотта, отправил к праотцам некоего Джерри О’Двайера. Филлип защищает Терренса как адвокат. Улик для доказательства вины предостаточно: в суде демонстрируют молоток с запекшейся кровью, дырявую рубашку обвиняемого и ее фрагмент, хайку, написанное самим Терренсом и говорящее о его намерениях. Но все эти предметные доказательства вины оказываются бессильны перед канонадой из кишечных газов, выпускаемых Терренсом и Филлипом. Таким образом, впервые в истории юриспруденции пердеж оказывается весомее доводов обвинения. Терренса освобождают в зале суда, но Скотт не успокаивается и жаждет мести.

Терренс и Филлип отправляются домой, но даже не успевают спокойно поужинать: приходит телеграмма, что дочь Терренса – Салли - похищена в Ираке. Оба решают немедленно отправиться туда. Правда, долго не могут разобраться, куда же все-таки: в Иран или Ирак. Перед поездкой они сообщают о случившемся матери Салли, которой почему-то оказывается певица Селин Дион.

Дочь Терренса обнаруживается практически сразу после их прилета: она как ни в чем не бывало бродит по улицам, словно ее никто и не похищал. Все трое возвращаются в Канаду. Уже на родине оказывается, что информация о похищении – «липа», придуманная совместно Скоттом и Саддамом Хусейном. Оказывается, Скотт поручил Хусейну уничтожить Терренса с Филлипом, а за это пообещал помочь иракским головорезам вторгнуться в пределы Канады. Ничего не подозревающие комики смотрят отрывок «Южного Парка», где вот-вот раскроется тайна отцовства Картмана, но в самый интригующий момент звук приглушается.

Канаду оккупируют иракцы, а Терренс и Филлип по-прежнему живы, так как Саддам и не собирался выполнять условия соглашения. Разочарованный Скотт отправляется к ним домой, говорит, что именно они косвенно повинны в нашествии, а значит, должны принести себя в жертву: стать камикадзе, которые подорвут Саддама и его ближайшее окружение на трибуне, когда захватчики будут смотреть американский футбол. Но умирать смертью храбрых комикам не хочется, и они придумывают свой план.

Между тем Селин Дион тоже преподносит им сюрприз: выбирает себе в новые возлюбленные их приятеля Боба, который настолько безобразен, что все зовут его не иначе как Бобом-уродом. Самое смешное, что у Боба рядовая внешность рядового канадца, и выглядит он абсолютно так же, как его соотечественники, но почему-то уродом все считают именно его и даже советуют ему надевать на голову бумажный пакет, чтобы не пугать народ.

Перед футбольным матчем захвативший Канаду Саддам подвергает ее последнему унижению: принуждает Селин исполнять гимн Ирака. Но Терренс и Филлип не дремлют: по их команде все присутствующие на трибунах фанаты начинают пускать зловонные газы. Захватчики погибают, не выдержав этой страшной атаки, а случайно оставшихся в живых разрывает на клочки толпа. Канада свободна, вокруг царит всеобщее ликование. Мрачен только Скотт, так как его заклятые враги остаются живы. В конце мультика Дион вместе с канадцами исполняет национальный гимн.